Данную статью можно было бы озаглавить “отсутствие богословия в ранней церкви”. Современные исследователи систематического богословия с чувством глубочайшего и искреннего сожаления констатируют что в ранней церкви примерно до 3 века не было никакой теологической системы, столь блестяще развитой в наше время. Во всех учебниках, конечно же, упоминаются и клеймятся великие еретики того периода: Монтан, Маркион и прочие. Известны так же апологеты, которые, не понимая сути христианства (опять же по словам современных теологов), занимались морализаторством и приравнивали христианство к философии в своих письмах к широкому кругу читателей. Ранние отцы церкви, такие как Ириней и Тертуллиан, тоже “не доросли” до истинного познания христианской догмы. Такое впечатление, что первые века после Христа – века сплошных заблуждений и недопониманий. Ситуация становится лучше лишь начиная с 4 века, с Вселенских соборов: “наконец-то, разобрались!”. Хотя на самом деле вышло, что христианство разобралось со своими догмами только в наше время (а лет через двести окажется что и сейчас не разобрались).
Но самое непонятное для исследователей первой церкви – как жили и во что верили члены ранных церквей, разбросанных по Римской империи. Мало того, что они имели довольно краткое по сегодняшним меркам кредо, они просто купались в свободомыслии! Каждая церковь или община, в виду отсутствия достаточного количества писаний (в те времена канона Нового Завета еще не существовало) имела свои уникальные воззрения. Позвольте, но как же они могли получить спасение, если, например, не верили, как надо, в Троицу? Думали о Христе как о каком-то Логосе из греческой философии? В конце концов не верили в искупительную жертву? Почему наиболее близкие по времени к рождению христианства его последователи имели подобные “отклонения”, неприемлемые сегодня? Как они, имея подобные отклонения, смогли взять верх над всеми языческими религиями, философиями, всей римской империей, отдавая зачастую свои жизни в этой борьбе? В позднее время, имея на своей стороне всю государственную мощь, выстроенное учение и подготовленных служителей, христианство все более и более замедляло ход христианизации, евангелизации народов.
Ранние церкви были “излишне” морализаторскими. По свидетельствам сохранившихся источников, перед крещением христианам предлагалось рассмотреть на своеобразных курсах два пути: “путь жизни” и “путь смерти”. Путь жизни (или света) предполагал определенные правила поведения, согласные с учением Иисуса и Апостолов. Путь смерти тоже представлял собой правила поведения: только языческие. Богословские “догматы” не изучались. Главное внимание уделялось тому, насколько добродетельную жизнь ведет желающий получить крещение. Богословие, в основном, заключалось в тезисах что Бог – всемогущий Небесный Отец, что Иисус Христос, Сын Божий, жил на земле, был распят и воскрес из мертвых и вновь придет на землю, и в вере в Святой Дух и Церковь. Несомненно, читали Писание, однако не настолько “глубоко”, как в более поздние века. Получившие крещение отрекались от “сатаны, его дел и его служителей” и получали доступ к евхаристии. И вот с этим акцентом на практическую жизнь, минимумом богословия и сильной верой в присутствие Духа, церковь получала самых стойких и мужественных последователей, когда либо виденных в истории. Только Бог знает, сколько их было убито и замучено. В наше время, в раздумиях о тех событиях, католики невольно представляют себе на арене с дикими животными страдающих католиков, православные представляют там православных, протестанты – протестантов. Однако реальность была иной. Там умирали все: евиониты, гностики, маркиониты, монтанисты, “западники”, “восточники” и многие христиане, богословские взгляды которых совершенно невозможно сейчас как-либо классифицировать.
Я думаю, что несмотря на различия воззрений, глубину заблуждений или познания истины, они были настоящими христианами, то есть теми, кто получили рождение свыше, теми кто слышал Бога. Для меня это доказывает, что “доктринальная чистота”, “правильность веры” не означает истинного возрождения человека. Люди, которые “неправильно” на наш взгляд верят, могут иметь общение с Богом и исполнять Его волю. История ранней церкви – тому доказательство. Еще более убедительным доказательством этому является тот факт, что Иисус Христос намеренно не создал “канонического” вероучения. Он доверил своим ученикам только устное слово, которое они позже попытались изложить письменно. Причина здесь одна: истина не может полностью заключаться в догматическом учении. Истина рождается в “живом” общении с отдельным человеком, она становится явной лишь на протяжении времени, во время которого человек лично разбирается со своими ошибочными взглядами. Истина Евангелия Иисуса Христа, похоже, вообще никогда не будет изложена языком доктринального богословия. Этого не было ни в раннем христианстве, ни в средневековом, ни в современном. Это и не нужно. Истина учения Христа главным образом поддерживается духовными силами, которые сродни законам природы: они действуют вне и независимо от нашего сознания. Представление каждого человека о Боге – это подобие желудка, котла, где перерабатывается все что туда попало – правильное и неправильное. Главным определением христианина, как в ранней церкви, является его поведение. Чем оно лучше, тем ближе человек к Богу. Чем чище совесть, тем яснее слышен голос Бога. Наверное, это самое главное, что можно сказать о богословии не только ранней церкви, но и церви вообще.