Джамбул (Тараз). 1991 — 1996 годы [Taraz, 1991-1996]

Теннисный шарик прыгает по зеленому столу со звонким стуком, я управляю им и властвую над ним, вращаю его и ускоряю, замедляю и подкручиваю. Иногда кажется что моего противника на том конце стола не существует. Я просто играю с легким шариком. Ближе к окончанию средней школы я влюбился в настольный теннис. Однако провалив пару соревнований я понял что у меня есть верхняя планка моих теннисных способностей, за которой лежат долгие и упорные тренировки, жизнь, посвященная маленькому прыгающему шарику. И я сбавил обороты, ища замену настольному теннису, оглядываясь по сторонам.

Как-то я возвращался с тренировки с Олегом Гончаровым, сыном нашего тренера. Он был необычно тактичным и мягким человеком. На столбе автовокзала мы обнаружили объявление о приглашении на богослужение в небольшую баптистскую церковь неподалеку. Олег уверенно сказал: «а я пошел бы».  И я про себя подумал что тоже составлю Олегу компанию. Итак мы вдвоем пришли в выстроенный меннонитами небольшой дом молитвы на окраине города. Я помню светлое дерево, которым было отделан зал внутри, и кажется помню как ко мне подошел познакомиться тогда еще дьякон церкви Гена Куксенко. В нем и в других прихожанах я ощутил какой-то светлый заряд энергии и отсутствие внутренней разболтанности, присущей большинству людей, меня окружавших. Конечно это было поверхностным и эмоциональным ощущением. Ни сути Евангелия, ни библейского учения я толком не понял ни в первый ни в последующие визиты в том году. Меня лишь восхищал маленький новый завет с тончайшей бумагой, с двумя колонками текста и цифр на каждой странице. Когда я открывал его, я ощущал что прикасаюсь к запретному в СССР, и это меня воодушевляло. Это было ощущение новизны и какой- то тайны.

На какое-то время я отвлекся от религии, готовясь к поступлению в институт. Когда я уезжал на учебу я выпросил у пастора церкви Библию, поскольку мне казалось что моя близость к церкви и религии уже позволяет мне иметь всю Библию целиком, а не только Новый Завет. И действительно, ощущение того, что я держу в руках полноценную Библию, помогало мне. Студенческая жизнь захлестнула меня как океанская волна. Я приезжал домой на каникулы и узнавал, что Олег Гончаров все ближе и ближе к церкви. И вот однажды он совершил публичное покаяние, опять же публично исповедовал свою веру в Бога, принял крещение с стал членом той самой общины, в которую мы как-то вместе с ним пришли. Я в то время был не столь радикален, я пытался молиться, читал Библию, признавал тот факт что церковь мне нравится больше чем общество, окружавшее меня.

Что интересно, пока я учился, моя сестра едва на стала верующей. Как я потом узнал, она близко познакомилась с немцами-меннонитами. Семья, с которой она познакомилась, была весьма интеллигентной, весьма образованной, и они искренне верили в Бога. Под их влиянием сестра моя совершила покаяние. Однако та чудесная семья уехала в Германию, поскольку в то время (1992 — 1994 годы) многие немцы уезжали из Казахстана на свою историческую родину. И моя сестра, потеряв своих душепопечителей, которых искренне уважала, столкнулась с посредственностью и мещанством русских баптистов, которые презирали образование, были сварливы и злы на язык. После очередной демонстрации лицемерия со стороны своих новых братьев и сестер, она ушла из церкви. Я стал свидетелем лишь одного забавного эпизода из того отрезка ее жизни. К нам домой приходил один парень, член той церкви и делал ей предложение. У баптистов все проще чем у неверующих. Проще  и строже. Разумеется она ему жестко отказала. Некоторое время спустя он преспокойно нашел девушку, не отказавшую ему. У них один за другим пошли дети. Через несколько лет они уехали то ли в Россию то ли в Германию. Моя сестра вышла замуж за неверующего и через год с небольшим развелась. 

В это время, во время духовных поисков своих близких, я занимался, надо признаться, совершенно противоположным. В результате я исчерпал свои внутренние ресурсы и вернулся домой на годовой «академический отпуск» совершенно истощенным морально и эмоционально. Моя тетя устроила меня к себе в исследовательский институт на какую-то номинальную должность. Я в то время покуривал марихуану, читал Коран, Бердяева, Достоевского и Толстого, достаточно неплохо изучил Новый Завет. Моя проблема была в том, что я потерял смысл своей жизни, остановившись в какой-то темной лощине. Возможно я тогда подпал под действие марихуаны и был простым наркоманом. Я регулярно посещал церковь, не оставляя своих пристрастий. Все давно ждали моего покаяния и присоединения к церкви, однако я все так же жил своей внутренней жизнью, был замкнут и не чувствовал позыва что-то менять. О покаянии со мной решилась заговорить одна из женщин в церкви. Она прямо указала мне на эту возможность и я за это ей сейчас благодарен. Почему я покаялся, став членом церкви, переместив центр свей жизни в духовную сферу? Я просто все взвесил и принял решение.

В тот день 13 августа 1995 года на вечернем собрании я мучительно долго ждал пока окончит свою нудную проповедь один из проповедников. Я вышел вперед, встал на колени лицом против собрания (что было необычно, все становились спиной к людям) и произнес свой заранее заготовленное обращение к Богу. Это была продуманная до мелочей последовательность шагов и сознательное заключение договора с Богом. И это сработало! Три дня после этого сверхъестественное ощущение «божественного нектара» не оставляло меня. Я бросил все вредные привычки. Я радовался что у меня в уме и сердце все наладилось. К сожалению ощущение этого божественного удовольствия портили с одной стороны моя семья, видевшие только лицемерие баптистов и не видевшие Бога, и с другой стороны сами баптисты с их мрачностью, прагматизмом и необразованностью. Я принял крещение, обряд которого мне абсолютно ничего не дал и стал своим в церкви. Мне стали доверять проповедовать, однако мои проповеди часто содержали множество ошибок и неверных посылов в следствие незнания теологии. Однако несмотря на это я чувствовал что во мне присутствует сила, которой во многих просто не было, и я не унывал из-за своих ошибок. Я зачитывался Библией, я мог подолгу говорить с Богом. Мне было хорошо.

Окончился мой академический отпуск и я поехал в Байконур. Я обнаружил что абсолютно все стало мне здесь чужим за год отсутствия. Мои друзья стали чужими, учеба перестала привлекать, я потерял общий язык практически со всеми в институте. И я сделал «небольшую» глупость: сел в поезд и уехал. Без всякого предупреждения, без заявлений, просто фактически сбежал: бросил институт. Я поехал не домой, а в Туапсе, где жила моя тетка и где скрывалась тайна моего рождения. Была восхитительная весна. Меня объявили в розыск как пропавшего без вести, как я позже узнал. Я поехал в Туапсе в знак неприятия моих приемных родителей. Хотел начать новую жизнь уже без них. Этим планам не суждено было сбыться. Я вернулся в Казахстан.

В Туапсе несомненно были возможности найти работу, зацепиться. Тем более тогда уже начинался экономический рост, стремительно начинали обогащаться нефтяные компании, которые имели филиалы около Туапсе.  К сожалению я сделал несколько критических ошибок во взаимоотношениях с теткой и ее мужем. К тому же мне просто не хотелось сражаться за материальный успех, поскольку мне это претило. Помню что случайно или нет, я познакомился в поезде с парнем, который пришел к Богу после шумной евангелизации, однако со временем отошел от протестантизма. Он рассказал мне об общине субботствующих христиан в городе Майкопе. В предвкушении духовного откровения я сел на электричку и приехал в Майкоп.  Небольшая группа бородатых христиан, собиравшаяся по деревенским домам, чрезвычайно верных субботнему покою, поразила меня своей дремучестью. Однако приютил меня вполне благополучный и здравый брат. Я с трудом помню что он говорил мне. В основном все сводилось к исполнению закона и к субботе. Однако одну вещь я запомнил хорошо. Он намекнул что я  неженат, а следовательно не имею покоя. Сказал мне что может помочь с женитьбой и пропиской если я решу остаться. Я не остался. Во-первых я прекрасно помнил евангелия и слова Павла о законе и субботе. Во-вторых я уже тогда понял что не смогу долго играть в религию. Мне жизненно нужна свобода в моих поисках Бога. 

Из-за отсутствия перспективы  я быстро разочаровался в выбранном мною пути, «выдохся» за короткий промежуток времени и уже летом уехал обратно к приемным родителям. И вновь появился в своей маленькой баптистской церквушке. Я любил свой родной город на берегу Черного моря. Как я сейчас понимаю для того, чтобы начинать новый путь необходимо находиться в мире с людьми вокруг и со своим сердцем. Я стал верующим, мне это помогло не упасть окончательно, однако это было лишь началом долгого пути восстановления. Я как и все люди платил за свои грехи и промахи, я страдал от своих поступков, причиной которых была элементарная незрелость. Я иногда спрашиваю себя и Бога как мне нужно было поступать в годы молодости. Что было бы если бы я не бросил институт, что можно было исправить во взаимоотношениях со своей приемной семьей. Однако все это уже чисто риторические вопросы.

Тетка купила мне билет обратно в Казахстан. В поезде на три дня пути  у меня была одна булка хлеба и пачка чаю. В том путешествии я познакомился с реальным чувством голода. Я ехал на боковом месте в плацкарте. Напротив меня ехала бездетная пара, как я понял из разговора. Как-то вечером к ним пришел мальчик лет пяти из соседнего купе за конфетой.  За окном было темно, я смотрел якобы в окно, однако на самом деле смотрел на отражение бездетной женщины, которая гладила по голове и по плечам того мальчика. Она как-то истово гладила его двумя руками, с тоской глядя на него. И я чувствовал как она хочет иметь детей. Мальчик разворачивал свою конфету и не двигался с места. Я смотрел на них, думая о своем, а поезд уже ехал по казахстанской степи, приближая меня к городу моего детства.

Tags: Джамбул, молодость, покаяние, Тараз, церковьЖизнь Духа (Spiritual Life), Личное (Private), Разное (Other)